Языки островных народов

Нивхский язык

Нивхский язык – это язык нивхов, живущих на острове Сахалин и в низовьях реки Амур. Условно он относится к палеоазиатской группе языков. Нивхский язык с учетом лингвистических особенностей включает три диалекта: амурский, восточносахалинский и северосахалинский. Между амурским и восточносахалинским диалектами существуют различия в области фонетики и лексики. Северосахалинский диалект занимает между ними промежуточное положение.

Фонетическая система нивхского языка рассмотрена в трудах Л. Я. Штернберга, Н. Зеланда, Е. А. Крейновича, В. З. Панфилова. По своему строю фонетика нивхского языка богата и сложна. Это отмечал еще русский ученый, первый исследователь нивхского языка Лев Штернберг: «Фонетика гиляцкого языка в высшей степени подвижная; перемена звуков в одних и тех же словах, в одном и том же диалекте, притом звуков самой отдаленной физиологической родственности, происходит с такой непривычной для европейца легкостью, что способна запугать исследователя». Впервые более углубленно фонемный состав нивхского языка исследовал Ерухим Крейнович, затем экспериментально – Л. Р. Зиндер и М. И. Матусевич. Нивхский язык является консонантным – в языке согласных больше, чем гласных.

Орокский язык

Орокский (уйльтинский) язык, наряду с ульчским и нанайским, входит в южную (нанийскую) подгруппу тунгусо-маньчжурских языков. В настоящее время язык монодиалектен, однако лингвистические данные позволяют говорить о том, что в пору своего активного функционирования в орокском языке выделялось два диалекта: северный и южный. В северном диалекте наряду с охотничьей и рыболовецкой наличествовал значительный пласт оленеводческой лексики, тогда как в южном доминировала лексика охотничьего и рыболовного промысла.

Первые сведения об ороках относятся к середине XVIII в. (работы Мамия Ринзо, Ф. Шмидта, П. Глена и др.). В официальных документах и специальной литературе ороки до недавнего времени были известны под одним из двух наименований: ороки или орочены (лица женского пола еще по переписи 1989 г. записывались как ороченки, что не позволяло отделить их от орочей и приводило к искажению статистических данных о численности собственно ороков). Однако список этнонимов значительно шире. Л. Шренк в своей работе “Об инородцах Амурского края” привел перечень всех этнонимов, под которыми ороки описывались до него: у Мамия Ринзо ороки именовались ороцко, в китайских рукописях - маньчжурским словом орунчун или видоизменным китайцами голунчун, у Иакинфа – элунчун, соседи нивхи называют их ороко, оронгта, а айну – орохко. Все эти этнонимы использовались для названия немногочисленного народа в историко-этнографических записках японских, китайских и русских путешественников- исследователей, в маньчжурских рукописях, а также были распространены в языках соседствовавших с ороками айнов, нивхов (устар. гиляков), немногочисленных сахалинских эвенков и нанайцев. Л. И. Миссонова в своей работе “Уйльта Сахалина” уточняет, что «…в литературе используется более 20 наименований, обозначающих уйльта».

Первые данные о численности ороков были приведены С. Паткановым в 1897 г. - уйльта насчитывалось 749 человек. К 20-м г. XX в. численность ороков сократилась до 450-460 человек, к 60-м гг. их оставалось около 400. Но здесь нельзя не принять во внимание тот факт, что в 1945-1947 гг. после окончания Второй мировой войны примерно 140-160 уйльта с Южного Сахалина эмигрировали на о-в Хоккайдо (Япония) в связи с передачей Сахалина Советскому Союзу. К концу 60-х годов XX в. уйльта на острове Хоккайдо практически не оставалось: они были ассимилированы коренным населением. Общая численность ороков по Всероссийской переписи 1989 г. - 283 чел. Данные эти нельзя признать достоверными, поскольку фактически ороки учитывались вместе с орочами (лица женского пола и у ороков, и у орочей в официальных документах значились как ороченки). По уточненным данным (записи в Похозяйственных книгах сельсоветов Северного Сахалина и загсов городов Оха, Ноглики и Поронайск), на сентябрь 1989 г. численность ороков составила 196, на октябрь 1991 г. - 191 человек. По данным М. Высокова, на 1 января 1998 года ороков, учтенных вместе с орочами, на Сахалине насчитывалось 354 чел. По Всероссийской переписи 2002 г., где ороки записывались уже как ульта-уйльта - 298 человек, т. е. практически с учетом погрешности за 13-14 лет общая численность ороков сократилась незначительно.

Говорящих на орокском языке (активно им владеющих, знающих фольклор, при слабом знании русского языка) в 1990 г. было в с. Вал около 10 человек, Ногликах, Поронайске – 11, условно двуязычных (относительно свободно говорящих на орокском языке, не знающих фольклора и свободно владеющих русским языком) – 26 чел. (5 человек - от 35 до 40 лет, остальные – старше 50-60 лет), пассивное владение (понимание при использовании в качестве средства коммуникации русского языка) обнаружили 24 чел. Все остальные уйльта – русскоязычные (данные на сентябрь 2000 г.). К 2002 г. родным языком при слабом знании фольклора в разной степени владели около 28 человек. В настоящее время можно говорить о том, что как средство даже внутрисемейной коммуникации орокский язык не используется, владеющих им осталось не более 8-10 человек (все - старше 60 лет).

Орокский язык является младописьменным. “Проект письменности уйльтинского языка” был предложен Южно-Сахалинскому департаменту народов Севера Дзиро Икегами в 1994 г. на основе русской и латинской графики. По целому ряду позиций специалистами-тунгусоведами были высказаны замечания, а также предложен вариант письменности, учитывающий, что в течение пятидесяти лет вторым языком для ороков (для последних поколений и единственным) является русский. К настоящему времени письменность на основе кириллицы утверждена официально.

Фактически ныне орокский язык ныне можно отнести к “мертвым” языкам, поскольку он фактически не используется в качестве средства коммуникации, то есть не выполняет социальной функции. При этом нельзя исключать ситуативное общение, например, внутрисемейное, с представителями старшего поколения, слабо владеющими русским языком, информанта с исследователями или преподавателя с учениками во время занятий. Однако в последние десять лет у уйльта наблюдается активный всплеск интереса к родному языку и фольклору, потенциальный социальный статус языка можно оценить как довольно высокий: не только дети, но и взрослые хотели бы “знать родной язык, гордиться тем, что я - уйльта, что у нас есть своя культура, свои песни”. На этой волне созданы национальные фольклорные коллективы, отчасти возрождаются традиционные промыслы, например, в селе Вал, в Ногайках, в Поронайске (шитье национальных халатов, стилизованных ковриков из меха, обуви, поясов, амулетов и пр.).

Источники:

1. Русско-нивхский разговорник : (сахалин. диалект) / [авт. кол.: М. С. Паркизина, Л. Г. Садьгун, Р. П. Хайлова [и др.]. – Южно-Сахалинск, 2007. – C. 4.

2. Озолиня Л. В. Грамматика орокского языка / Л. В. Озолиня ; отв. ред. Б. В. Болдырев. – Новосибирск, 2013. – С. 5–9.